"Всей землей до 1917 года владели помещики"
Это одно из самых печальных и долгих заблуждений в отечественной истории. В течение нескольких десятилетий перед катастрофой 1917 года русские революционеры агитировали среди крестьян, пытаясь доказать, что все их экономические проблемы вызваны исключительно засильем помещичьего землевладения. После победы большевиков эта клевета естественно вошла во все учебники, и до настоящего времени воспроизводится частью современных учебных пособий. Между тем ученые, работающие с архивными и статистическими материалами, давно доказали, что подобные взгляды совершенно не соответствуют действительности. Обратимся к фактам. Всего в Европейской России имелось 381 млн. десятин земли, из них до реформы 1861 г. помещики (120 тысяч землевладельцев) владели 121 млн. десятин т. е. менее чем ⅓. Почти вся остальная территория принадлежала государству, которое земли, пригодные к обработке, предоставляло общинам государственных и дворцовых крестьян. Кроме того, надо учитывать, что десятки млн. десятин по природным условиям (тундра, тайга) не могли быть задействованы в сельском хозяйстве. В 1861 г. бывшие помещичьи крестьяне получили 34 млн. десятин от своих помещиков, у которых осталось сразу после реформы 87 млн. десятин. Реформа 1861 г. нанесла тяжелый удар по дворянскому землевладению, около половины помещиков не смогли вести хозяйство в новых условиях и продавали землю. В последующее время ежегодно продавалось около 1 млн. десятин помещичьей земли, главными покупателями которой стали именно крестьяне.17
В результате к 1905 г. помещикам принадлежало только 53 млн. десятин, а 42 млн. десятин помещики продали за этот период крестьянам (26 млн.) и купцам (16 млн.). Помимо покупных земель у всех крестьян (бывших государственных, дворцовых и помещичьих) и казаков имелось 139 млн. десятин надельных земель. Таким образом, к 1905 г. с учетом купленной земли у крестьян и казаков имелось 165 млн. десятин земли против 53 млн. десятин у помещиков, но, кроме того, значительная часть дворянской земли находилась у крестьян в аренде.
К 1916 г. в результате продаж у помещиков осталось только 40 млн. десятин земли, причем значительной частью это были земли с лесом. По данным земской статистики крестьяне владели 90% пашенной земли и также 94% скота в Европейской России, а также 100% в Азиатской России.18 По словам русского историка С. Г. Пушкарева «по составу землевладения Россия уже в 1905 г. была совершенно крестьянской страной (в большей степени, чем какая-либо из европейских стран)».19 Когда в 1918 г. крестьяне разделили между собой 40 млн. десятин помещичьей земли, выяснилось, что крестьянские наделы выросли незначительно и большого значения эти земли не сыграли, 1 дворянская десятина к этому времени приходилась на 5,5 крестьянских. В это время большевики откровенно заявляли, что лозунг захвата помещичьих земель не имел «серьезного экономического значения», а был поднят для поднятия крестьян против законной власти.
В целом, характеризуя начало XX в. профессор Гарварда Ричард Пайпс отмечает, что в отличие от Англии, Испании, Италии, Франции, где подавляющая часть земли находилась в руках крупных землевладельцев, до революции 1917 г. «Россия была классическим примером страны малых крестьянских хозяйств».20 Ирония истории заключается в том, что именно после победы революционеров крестьян насильно загнали в крупные хозяйства – колхозы, через которые государство эксплуатировало народный труд, фактически сделав всех крестьян батраками. А те, кто сопротивлялся – были убиты или отправлены в ссылку. Современные историки оценивают количество жертв только коллективизации примерно в 10 млн. человек.
